Р Е Ш Е Н И ЕИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Приморский районный суд города Санкт-Петербурга в составе:

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1, ФИО2, ФИО3 к ФИО4, ФИО6 о возмещении морального вреда, причиненного преступлением,

У С Т А Н О В И Л :

ФИО1, ФИО2, ФИО3 обратились в суд с иском к ФИО4, ФИО6, в котором просили взыскать с ответчиков компенсацию морального вреда, причиненного преступлением в размере по 1 000 000 рублей в пользу каждого из истцов.

В обоснование заявленных требований истцы указали, что ДД.ММ.ГГГГ Вельским районным судом Архангельской области было вынесено постановление по делу №, которым прекращено уголовное дело в отношении ответчиков по факту совершения преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, повлекшего смерть ФИО5 - бывшего мужа ФИО1 и отца ФИО2 и ФИО3. Ссылаясь на то обстоятельство, что в результате действий ответчиков погиб их близкий родственник, что повлекло причинение истцам существенных моральных страданий, истцы обратились в суд с заявленными требованиями.

ФИО1, ФИО10 А.В. в судебное заседание не явились, представили ходатайства о рассмотрении дела в их отсутствие.

ФИО9 В.В. в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом по правилам ст. 113 ГПК РФ, ранее направил в суд возражения относительно заявленных требований, в которых просил в удовлетворении заявленных требований отказать.

Изучив материалы настоящего гражданского дела, оценив представленные доказательства в их совокупности по правилам статей 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 151 ГПК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Данные нормы конкретизированы в п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", где указано, что под нравственными страданиями понимаются страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной <данные изъяты> распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда.

Как разъяснено в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Как следует из материалов дела, постановлением Вельского районного суда Архангельской области от ДД.ММ.ГГГГ было прекращено уголовное дело в отношении ФИО25 и ФИО17, обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ – умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть ФИО5 ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Уголовное дело прекращено в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, то есть по нереабилитирующему основанию.

Данным постановлением установлено, что в период с 18 час. 00 мин. ДД.ММ.ГГГГ до 10 час. 50 мин. ДД.ММ.ГГГГ, ФИО26 и ФИО4, будучи в состоянии алкогольного опьянения, по просьбе ФИО18 и ФИО19 урегулировать словесный конфликт, ранее возникший с ФИО27 пришли в частный дом последнего, расположенный по адресу: <адрес> <адрес> где между ФИО28 и ФИО4, с одной стороны, и ФИО29 с другой стороны, на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, обусловленных обоюдными оскорблениями, возникла ссора, в ходе которой ФИО30 и ФИО4, действуя умышленно, совместно н согласованно, в составе группы лиц, с целью причинения тяжкого вреда здоровью, совместно и поочередно нанесли ФИО5 множественные (каждый не менее шести) удары руками, ногами в обуви, а всего не менее 12 ударов, по голове, шее, груди и животу потерпевшего, после чего свои преступные действия прекратили. При этом на момент окончания противоправных действий ФИО31 оставался живым. В дальнейшем, ответчики покинули помещение указанного дома.

Своими совместными умышленными действиями ФИО32 и ФИО4 причинили ФИО5 повреждения в виде тупой сочетанной травмы тела, проявившейся в наличии следующих повреждений:

-    тупой закрытой травмой головы: кровоподтек в правой глазничной области, кровоподтек в правой щечной области, кровоизлияния в кожномышечный лоскут головы в правых отделах теменной области и в левой височной области, левосторонняя субдуральная гематома (20 мл), субарахноидальное кровоизлияние головного мозга;

-    тупой закрытой травмой шеи: кровоподтеки (2) в центральных отделах передней поверхности шеи в средней и нижней третях, перелом щитовидного хряща гортани, кровоизлияние в слизистой и подслизистой оболочках шейной части трахеи;

-    тупой закрытой травмой груди и живота: кровоподтек на передней поверхности груда справа в средней трети (в проекции четвертого межреберья по среднеключичной линии), кровоподтеки (2) на передней поверхности груди слева в верхней трети (в проекции первого межреберья и в проекции третьего межреберья по среднеключичной линии), кровоподтек на левой передне-боковой поверхности груди в нижней трети (в проекции десятого межреберья по переднеподмышечной линии), кровоподтек в правых отделах эпигастральной области, поперечный перелом тела грудины, косопоперечные переломы 6-10 ребер слева по переднеподмышечной линии, кровоизлияние стенке перикарда.

При этом тупая сочетанная травмы тела, сопровождавшаяся оболочечными кровоизлияниями головного мозга, повреждением гортани и переломами грудины и ребер, кровоизлияниями в слизистой и подслизистой оболочках шейной части трахеи, в стенке перикарда, и осложнившаяся травматическим шоком, по квалифицирующему признаку вреда, опасного для жизни человека, оценивается как тяжкий вред здоровью и состоит в прямой причинно-следственной связи со смертью ФИО5, наступившей на месте происшествия не позднее 10 час. 50 мин. ДД.ММ.ГГГГ.

Умышленно причиняя тяжкий вред здоровью ФИО5, ФИО9 ФИО33 и ФИО4 не предвидели возможности наступления общественно-опасных последствий своих действий в виде смерти потерпевшего, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должны были и могли предвидеть наступление таких последствий.

Действия ФИО9 В.В. и ФИО4, каждого, квалифицированы по ч. 4 ст. 111 УК РФ (в редакции Федеральных законов от 27.12.2009 № 377-ФЗ, от 07.03.2011 № 26-ФЗ).

В судебном заседании подсудимые ФИО34 и ФИО4 пояснили, что обвинение им понятно, вину в инкриминируемом им преступлении признают в полном объеме, приносят извинения потерпевшей, заявили ходатайства о прекращении уголовного дела в отношения обвиняемого в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, указав, что последствия прекращения уголовного дела по указанному нереабилитирующему основанию им разъяснены и понятны.

С учетом изложенного, суд находит установленным тот факт, что в результате действий ФИО9 ФИО35. и ФИО4 были причинены тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть ФИО5, что повлекло причинение моральных страданий ФИО1 (его супруге), а также ФИО36 (его дочерям).

Ответчики, не оспаривая факт совершения преступления по праву, полагали, что оснований для взыскания компенсации морального вреда не имеется, поскольку на момент смерти ФИО5 он с истцами не проживал, вел раздельное хозяйство, злоупотреблял спиртными напитками, вследствие чего оснований для взыскания компенсации морального вреда не имеется.

Оценивая данные доводы суд, принимая во внимание, что ФИО37 в результате преступных действий ФИО38 лишились отца, а ФИО39. – бывшего мужа и отца своих детей, с которым поддерживала отношения, в том числе, после расторжения брака, что не могло не повлечь нравственные страдания истцов, приходит к выводу, что доводы ответчиков в части отсутствия оснований для взыскания компенсации морального вреда являются необоснованными.

Вместе с тем, оценивая соразмерность заявленной истцами суммы компенсации морального вреда (по 1 000 000 рублей в пользу каждого из истцов), суд обращает внимание на следующие обстоятельства.

Как следует из материалов дела и не оспаривалось сторонами в ходе рассмотрения настоящего спора, на момент смерти ФИО41. проживал один и злоупотреблял спиртными напитками. При этом, как показала ФИО40 в судебном заседании, состоявшемся ДД.ММ.ГГГГ, на момент смерти ФИО5 она и сестра уже проживали в Твери, то есть отдельно от отца и матери.

ФИО1 в ходе рассмотрения дела также указала, что на момент смерти ФИО5 она была с ним официально разведена, проживала в квартире, а он проживал в загородном доме, куда она периодически приходила ухаживать за огородом. При этом суд обращает внимание, что, как следует из показаний ФИО1, данных в рамках уголовного дела, с ФИО42 она развелась не позднее 1994 года ввиду его систематического злоупотребления спиртными напитками.

Тот факт, что ФИО43. злоупотреблял спиртными напитками, проживал в одиночку, запирался у себя дома и регулярно продавал вещи для приобретения спиртных напитков подтверждается, в том числе, показаниями допрошенных в рамках уголовного дела свидетелей ФИО20 и ФИО21 (соседей ФИО5), ФИО22 (главы администрации МО «Солгинское» и жительницы поселка Солгинский на момент смерти ФИО5).

При этом суд обращает внимание, что истцами, помимо самого по себе факта родственных отношений с ФИО24 В.В., никаких доказательств моральных страданий в результате смерти ФИО5 более 20 лет назад представлено не было.

Учитывая тот факт, что:

- на момент смерти ФИО44. проживал отдельно и доказательств его регулярного общения с родственниками (бывшей женой и проживавшими в другом городе дочерьми) в материалах дела не имеется;

- как следует из показаний ФИО1, данных ей в рамках уголовного дела, как минимум с 1992 года ФИО45 регулярно злоупотреблял спиртными напитками, что повлекло развод с женой (ФИО1) не позднее 1994 года, и отдельное проживание от жены и дочерей, то есть на момент смерти ни одна из истцов совместно с ФИО46 не проживала и не вела совместное хозяйство не менее 8 лет;

- из тех же показаний, данных ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ следует, что в последние полтора года жизни ФИО1 не работал, жил за счет продажи вещей из дома и случайных заработков, «все пропивал», а последняя имевшаяся у нее фотография с ФИО47. была сделана в 2000 году (то есть за 2 года до смерти);

- на момент вынесения постановления Вельского районного суда Архангельской области от ДД.ММ.ГГГГ после смерти ФИО5 прошло уже почти 20 лет;

суд приходит к выводу, что доказательств глубокой эмоциональной и нравственной привязанности ФИО1, ФИО48 к ФИО5 как на момент его смерти ДД.ММ.ГГГГ, так и на момент рассмотрения уголовного дела (20 лет спустя) в материалах дела не имеется, вследствие чего сумма компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей в пользу каждого из истцов не может быть признана разумной и обоснованной.

С учетом вышеизложенных обстоятельств, суд приходит к выводу, что разумным и справедливым размером компенсации морального вреда будет сумма в 100 000 рублей в пользу каждого из истцов, поскольку данная сумма будет наиболее точно служить установлению баланса между мерой ответственности, применяемой к ответчиками и восстановлением прав истцов.

Как предусмотрено ст. 1080 ГК РФ, лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно.

Таким образом, поскольку преступление в отношении ФИО5 было совершено совместно ФИО4 и ФИО49 суд приходит к выводу, что ответственность за данное преступление они должны нести солидарно.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.12, 56, 67, 167, 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л :

    Исковые требования ФИО1, ФИО2, ФИО3 удовлетворить частично.

    Взыскать солидарно с ФИО4, ФИО6 в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей;

    Взыскать солидарно с ФИО4, ФИО6 в пользу ФИО2 компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей;

    Взыскать солидарно с ФИО4, ФИО6 в пользу ФИО3 компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей.

    В удовлетворении исковых требований в остальной части – отказать.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Приморский районный суд Санкт-Петербурга.

В окончательной форме решение изготовлено 16.06.2023.

Судья

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>